Софья и Царство Тьмы - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

– Но так же нельзя! – воскликнула мама, пытаясь заглянуть ей в глаза, но та была занята шнурками на кроссовках и не смотрела на нее.

– А я хочу, – спокойно сказала Соня, выпрямилась и рукой откинула волосы назад, – кто мне запретит делать то, что я хочу? – спросила она и, не дожидаясь ответа от растерянной мамы, не дожидаясь, когда Наташа обуется, одна вышла из дома.

* * *

Зайдя в класс, она сразу отметила про себя, что Настя села на другое место. «Хм, обиделась», – усмехнулась Соня, заметив, как Настя торопливо отвела взгляд, делая занятой вид. А на ее прежнем месте сидел долговязый Зимин. Соня нахмурилась, раздраженно покачала головой и подошла к своей парте:

– Ты не понял, что я хочу сидеть одна? – тихо, но грозно произнесла она.

– Да ну, одной же скучно, – с улыбкой возразил Денис, – я тебя развлекать буду.

– Меня не нужно развлекать, – ответила Соня, усаживаясь на свое место, – так что можешь уходить.

– Да ладно, Сонька, ты чего? – Зимин глупо улыбался и моргал глазами. – Я не буду надоедать.

– Непробиваемый какой-то… – сквозь зубы тихо пробормотала Соня и громко добавила: – Учти: списывать не дам!

– И не надо! – обрадовался Денис. – Я вон у Чижикова спрошу, если нужно будет. – Он потянулся и ткнул Ромку кулаком в спину: – Правда, Чижиков?

– Чего? – не понял Рома. – Ай, отстань! Зимин с улыбкой повернулся к Соне, но она снова сидела к нему вполоборота и неотрывно смотрела в окно. Она будто снова возвела невидимую границу и отгородилась от всего, что ее окружало.

В кабинет торопливо забежала Тамара Петровна, чтоб до начала уроков узнать, кто из ребят отсутствует. Она оглядела всех и строго посмотрела на Соню:

– Травина! Мы о чем вчера с тобой договаривались? – Тамара Петровна сделала многозначительную, выжидательную паузу, во время которой Соня, видимо, должна была дать ответ, но она молчала, будто слова классного руководителя не пробивались сквозь невидимую границу и не доходили до нее. – В нашей школе введена обязательная школьная форма. Ты что это вытворяешь с первых дней? Чтоб завтра же пришла в форме!

Соня равнодушно посмотрела на нее, словно Тамара Петровна обращалась не к ней, и опять задумчиво посмотрела в окно. Тамара Петровна, видя, что ученица ее игнорирует, возмущенно поджала губы и запыхтела, раздувая ноздри. Затем, взяв себя в руки, стараясь сдерживаться и не переходить на крик, дрогнувшим голосом произнесла:

– Соня, я от тебя этого не ожидала… От кого угодно, но не от тебя. Ведь ты же примерная ученица! С тобой никогда не было никаких хлопот, а тут… Я вижу, что без родителей не обойтись. Завтра жду их после уроков! Так… Подожди… – Она посмотрела на потолок, бегая взглядом от одной люстры к другой, словно пересчитывая их. – Нет, не завтра. В пятницу. Как раз у вас шестой урок – мой. Надеюсь, ты им передашь. Или нужно записать в дневнике?

– Я передам, – спокойно и с некоторым вызовом ответила Соня.

Тут прозвенел звонок на урок, в кабинет зашла учительница биологии, и Тамара Петровна, всплеснув руками, мелкими шажками заторопилась к выходу, чтоб вести урок в другом классе.

– Ну ты даешь! – с восхищением прошептал Зимин, когда все уже расселись по местам. – Не думал, что ты можешь так…

– Как? – спросила Соня.

– Ну вот так… Ты же всегда была такой правильной и послушной, а тут… Ты такая смелая!

Соня посмотрела на него, и Денису показалось, что он заметил грусть в ее глазах.

– Это не смелость. Так нехорошо поступать, – дрогнувшим голосом сказала Соня и тут же зажмурилась, схватилась руками за голову и вся напряглась от резкой боли, пронзившей ее мозг. Через пару секунд она снова открыла глаза и посмотрела на Дениса, но на этот раз в ее взгляде не было ни капли грусти или сожаления. Это была не та Соня, которую он знал с первого класса…

– Ну ты даешь… – невольно повторил Зимин, но уже с другой интонацией, без восторга, а скорее, даже растерянно.

* * *

Вечером за ужином Соня спокойно, как бы между прочим, сообщила:

– Мама, Тамара Петровна ждет тебя в пятницу, после уроков.

– А что случилось? Уже родительское собрание? Год только начался, – мама удивленно приподняла бровь.

– Нет. Она хочет поговорить с тобой о моем поведении, – ответила Соня.

– О поведении? О твоем? – удивился папа и даже перестал есть.

– Хм… Я почему-то не удивлена, – прошептала Наташа.

– Ты что-то натворила? – спросила мама.

– Нет. Я не знаю, что ей не понравилось. Она просто сказала, что ждет тебя в пятницу после шестого урока, – сдержанно и совсем без эмоций ответила Соня, встала из-за стола и направилась из кухни, оставив всех в удивлении.

Проходя мимо Туськи, Соня нагнулась, чтоб погладить ее. Это был не осознанный жест, она не задумывалась над тем, что делает. Это было, скорее, выработанное до автоматизма действие: вот проходит мимо Туська, нужно обязательно провести рукой по ее теплой, пушистой спине. Туська при этом каждый раз начинала громко мурлыкать, тыкаться носом в ладонь и выгибать спину, как бы попрошайничая, чтоб ее еще раз погладили, а потом еще и еще. Потом она совсем чумела от ласк, вставала на задние лапы, передними опираясь на ногу Сони, и просилась на руки. И Соня никогда не могла устоять перед ее просьбами. Это был целый ритуал. Их с Туськой ритуал.

Так и сейчас, Соня по привычке нагнулась, чтоб провести рукой по мохнатой спине своей любимицы. Но на этот раз Туська не замурлыкала и не ткнулась носом в ладонь, она замерла, пригнулась, испуганно прижалась животом к полу, искоса глядя на хозяйку, и угрожающе зашипела, показывая белые острые зубы. Соня отдернула руку и выпрямилась, с удивлением глядя на кошку.